I became intent on saving him through showing him that he was loved.

I was always aware that Jack loved women not only for their bodies but for the stories that came into being as they interacted with him--they were part of his "road," the infinite range of experience that always had to remain open to fuel his work.

Как-то летел над синим морем в теплые края белый Лебедь.

Утомился, больше нет сил махать крыльями. Видит — плывет в небе розовое Облачко.
— Спаси меня, Облачко, — говорит Лебедь. — Нет у меня больше сил лететь. Я очень устал.
— Ложись на мои розовые крылья, — сказало Облачко. — Вместе поплывем.

Лег Лебедь, отдыхает. Долго летело Облачко. Вдруг почувствовал Лебедь: чего-то испугалось Облачко.
— Лети скорее, Лебедь, — говорит Облачко. — Догоняет нас огненная молния. Разобъет она меня.
— Нет, — говорит Лебедь. — Ты меня спасло, и я тебя спасу, хоть и сам погибну.

Закрыл Лебедь своими крыльями Облачко. Ударила молния и убила Лебедя. Упал Лебедь в море и говорит:
— Прощай, любимое розовое Облачко.

Поплыло в синем небе Облачко красивое, но грустное. Очень жалко ему белокрылого Лебедя.

Красота только потому и есть на свете, что есть верность.

Nothing is more hopeless than a scheme of merriment

Besides, all my New York friends were in the negative, nightmare position of putting down society and giving their tired bookish or political or psychoanalytical reasons, but Dean just raced in society, eager for bread and love.

He had never felt anything like that before - yet somehow he knew that from now on he would always feel like that, always, and something caught at his throat as he realized what a strange sad adventure life might get to be, strange and sad and still much more beautiful and amazing than he could ever have imagined because it was so really, strangely sad.